Философы Александр Адамянц и Ольга Шпарага, правозащитники Наста Лойка и Валдис Фугаш — о том, на самом ли деле власть, властные механизмы и институты обеспечивают нашу безопасность и насколько власть и наука ориентированы на обеспечение равенства.
Александр: Я хотел бы начать с того, что настало время говорить об утопии. Почему это важно? Утопия часто воспринимается как что-то невозможное. Например, мы все мечтаем об идеальном обществе. Но поскольку его невозможно построить, кажется, что лучше об этом не думать — и мы не думаем. К чему это привело? К тому, что в 20-м веке в западной системе выстроилось «общество потребления» — антиутопия, которая, с одной стороны, обеспечивает благосостояние, а с другой — лишает смысла. Поэтому начиная с середины 20-го века интеллектуалы стали говорить, что нам необходимо переосмыслить понятие «утопия». Современная западная цивилизация достигла такого уровня развития техники, благосостояния и ресурсов, который позволяет сделать утопию реальной. Но почему-то она вновь оказывается недостижимой — при всем накопленном богатстве мы видим еще больше проблем, которые возникают в результате или параллельно с развитием технологий и науки. Ситуация ухудшается, и в первую очередь это ухудшение касается экологии. Экология все больше и больше начинает реагировать на то, как ведет себя человек, окружающая среда разрушается, мы вплотную подошли к экологической катастрофе. Пандемия — это, наверное, наиболее яркое проявление катастрофы, которая происходит на наших глазах.
И возникает вопрос: почему же такое бурное развитие науки и технологий оборачивается катастрофой? Что с этим делать? По-видимому, нам необходимо переосмыслить основы ставшего глобальным западного мира. Другие страны ориентируются на него, осваивают его технологии — и тоже начинают двигаться по пути саморазрушения.
В 20-м веке мыслители начали задумываться о том, как мы можем избежать глобальной катастрофы, и один из ответов выражается в понятии «социальная экология». Один из основателей социальной экологии Мюррей Букчин видит причину кризиса в том, что человечество строится на принципе иерархии, когда одни группы людей находятся в привилегированном положении и относятся к другим группам как к ресурсу. В свою очередь эта социальная иерархия распространяется и на отношение общества к природе. Природа понимается человечеством как ресурс — и такое отношение обернулось тем, что человечество оказалось на грани самоуничтожения. Ответ, который дает социальная экология, заключается в том, что для решения проблемы экологии мы должны пересмотреть отношения внутри человеческого общества. Мы должны освободиться от доминирования и иерархий, которые приводят к гендерному неравенству, дискриминации различных социальных групп.
Обращаясь к истории, можно подумать, что люди воевали и выстраивали системы господства и подчинения всегда. Однако такая иерархичность не является неизбежностью и природой человека. Антропологи, социологи и исследователи говорят о том, что в истории человечества есть неиерархические общества, где люди живут в согласии друг с другом, там, где есть пространство для проявления себя и своих способностей, где почти отсутствуют конфликты и нет эксплуатации. И это говорит о том, что история человечества могла бы пойти по другому пути.
Мне кажется, главный вывод из этого состоит в том, что мы должны пересмотреть базовые принципы организации, на которых строятся все человеческие отношения. Мы должны поверить, что утопия возможна. Я думаю, что это самый важный урок, который мы можем извлечь из текущей ситуации. Сегодня проблемы человечества настолько сложны и глубоки, что если мы не переосмыслим все отношения, не перестроим социальную и экономическую системы, то просто не сможем выбраться из ямы, в которой оказались.
Сегодня мы будем говорить о взаимоотношениях власти и технологий и, чтобы перейти к этому вопросу, я хочу подчеркнуть следующее — человечество сегодня обладает технологиями и ресурсами, достаточными для того, чтобы совершить социальную революцию. Конечно, эта революция не должна пониматься в марксистско-ленинском смысле — решение проблем не должно заключаться в уничтожении каких-то групп и избавлении человечества от нежелательных элементов. Напротив, речь должна идти об инклюзивном обществе, обществе справедливости, построенном на принципе равенства. У нас есть необходимые для этого технологии, но препятствие заключается в том, что власть иерархична, и мы должны думать, каким образом можно изменить характер этой власти, как перестроить ее в такую власть, которая будет способствовать развитию каждого человека, а не закреплять доминирующие и подчиненные отношения между людьми, группами и государствами.